Соединенных Штатов повысит долгосрочную эффективность глобального рынка, а не снизит ее. Небольшие группы богатых американских импортеров могут оказаться в худшем положении, но торговая система в целом выиграет, а американские рабочие окажутся в лучшем положении благодаря росту занятости и заработной платы.
Почему соглашения о свободной торговле не всегда идут на пользу Соединенным Штатам
Свободные торговцы регулярно жалуются на то, что Соединенные Штаты не заключают больше соглашений о свободной торговле. ССТ, по словам Управления международной торговли, - это просто "соглашение между двумя или более странами, в котором страны договариваются об определенных обязательствах, влияющих на торговлю товарами и услугами, защиту инвесторов и прав интеллектуальной собственности, среди прочего".9 Те, кто ратует за ССТ, считают, что больше соглашений означает больше торговли, и это хорошо. Реальность же совершенно иная. Облегчение доступа на наш рынок за счет снижения тарифов зачастую не идет нам на пользу. Мы являемся крупнейшим рынком в мире, и часто результатом ЗСТ становится увеличение импорта в Соединенные Штаты и отсутствие реального роста нашего экспорта. Это происходит потому, что большинство ЗСТ не решают проблему недобросовестной торговой практики наших торговых партнеров значимым и действенным образом. Многие из наших партнеров по ЗСТ манипулируют своей валютой, предоставляют субсидии своим производителям и поддерживают обширные нетарифные барьеры, такие как дискриминационные регулятивные требования, которые сложнее обнаружить, чем традиционный протекционизм. Все это делает американских производителей менее конкурентоспособными на этих рынках. Все это усугубляется хронически завышенным курсом доллара США, о котором говорилось ранее. Кроме того, тот факт, что другие страны используют налог на добавленную стоимость (НДС), помогает их экспортерам и защищает их внутреннее производство (об этом говорится в главе 17). По всем этим причинам обещанное увеличение американского экспорта в результате заключения новых ЗСТ неоднократно не реализовывалось.10
Когда мы рассматривали возможность заключения ЗСТ с Великобританией в 2020 году, я позвонил нескольким руководителям производственных компаний и спросил, что можно сделать для увеличения нашего экспорта в Великобританию. Короткий ответ заключался в том, что в большинстве случаев тарифы уже низкие, а модели торговли устоялись. Они не смогли выявить никакого значительного потенциала для новых продаж. Я всегда старался проанализировать, какие именно улучшения произойдут в результате предлагаемых изменений. Как правило, сотрудники просто рассматривали тарифные модели (большинство из которых неоднократно оказывались неверными11), а затем придумывали предполагаемые выгоды, не привязывая их к реальным продуктам.
Единственное исключение - в некоторых случаях мы можем увидеть новые продажи сельскохозяйственной продукции. Этот сектор настолько защищен во всем мире, что открытие рынка может помочь. Цифры невелики, но продажи могут помочь конкретным продуктам. Мы рассудили, что вместо того, чтобы жертвовать рабочими местами в обрабатывающей промышленности ради новых продаж сельскохозяйственной продукции, нам следует просто обратиться к странам, которые не пускают нашу конкурентоспособную продукцию, и потребовать расширения доступа. Такого подхода придерживались и в администрации Трампа. Страны с огромным профицитом торгового баланса с Соединенными Штатами могут потерять гораздо больше от того, что мы лишим их уступок. У нас есть рычаги влияния, и мы должны их использовать.
Фактическая торговая выгода для Соединенных Штатов в виде реального повышения эффективности от торговых соглашений очень мала. Еще в начале 1990-х годов экономист Дэни Родрик из Гарварда исследовал, почему развивающиеся страны пошли на либерализацию торговли и что они могут выиграть с точки зрения эффективности и перераспределения доходов.12 Его результаты показали, что перераспределение доходов в результате перехода к свободной торговле в развивающихся странах перевешивает выигрыш в эффективности. В более поздней работе он привел пример Соединенных Штатов, чтобы объяснить последствия своего предыдущего вывода, отметив, что "в такой экономике, как США, где средние тарифы составляют менее 5 %, переход к полной свободной торговле приведет к перераспределению более 50 долларов дохода между различными группами на каждый доллар эффективности или "чистого" выигрыша!".13 По сути, новые соглашения о свободной торговле помогают потребителям примерно на 1 доллар и забирают 50 долларов у производителей и отдают их импортерам. Это никак не может соответствовать национальным интересам. Мы должны отдавать предпочтение производителям, а это значит обратить вспять процесс сокращения нашего производственного потенциала.
Почему производство имеет значение
В местах, где редакционные советы, экономические факультеты и другие умные люди собираются, чтобы поразмышлять о будущем, существует почти единодушное мнение, что Соединенные Штаты движутся к постиндустриализации, что производство было лишь проходным этапом в экономическом развитии и что мы с радостью станем экономикой услуг. Как и многое другое, о чем они говорят на своих собраниях, этот миф - полная чушь. Ни одна великая экономика мира никогда не отказывалась от производства. Напротив, все они по большей части основаны на нем. Подавляющее большинство международной торговли приходится на промышленные товары и сельское хозяйство. Лучшие рабочие места для выпускников средних школ находятся в обрабатывающей промышленности. Большинство инноваций в нашей экономике происходит именно в этой сфере. Для процветания и успешного будущего необходим процветающий производственный сектор.
Недооценка производства продолжается уже давно. Еще в 2010 году бывший генеральный директор Intel Эндрю Гроув написал статью под названием "Как Америка может создавать рабочие места".14 В ней он поднял тревожный флаг по поводу "общей недооценки производства - идеи о том, что пока "научная работа" остается в США, неважно, что происходит с рабочими местами на заводах". Гроув считает, что, теряя рабочие места на производстве, Соединенные Штаты также "разрывают цепочку опыта, которая так важна для технологической эволюции". Как это произошло с батареями, отказ от сегодняшнего "товарного" производства может заблокировать вас в завтрашней развивающейся отрасли". В любой экономике большая часть инноваций приходит из производства, и эти инновации обычно происходят очень близко к месту производства. Именно инженеры на местах внедряют многое из того, что мы называем повышением производительности.
Сегодня продолжаются оживленные дебаты о важности производства в нашей экономике, но все чаще те, кто утверждает, что производство не имеет значения, переходят в оборону. Конечно, все рабочие места имеют значение, и другие сектора нашей экономики, помимо обрабатывающей промышленности, также получили огромное внимание в нашей администрации.
В Соединенных Штатах на долю обрабатывающей промышленности приходится около 11 процентов ВВП, однако она играет гораздо более важную роль в развитии экономики, чем можно предположить на основании этой цифры. Согласно отчету Глобального института McKinsey, на обрабатывающую промышленность приходится 20 % капиталовложений в стране , 30 % роста производительности труда, 60 % экспорта и 70 % исследований и разработок в сфере бизнеса15.15 Инновации в непропорционально большой степени приходят из обрабатывающего сектора. Кроме того, показатель ВВП занижает влияние обрабатывающей промышленности, поскольку,